Кризис в России: логика развития и варианты экономической политики

А.Д.Некипелов

С августа 2008 г., когда дали о себе знать первые неблагоприятные последствия мирового финансового кризиса, российское правительство работает в чрезвычайном режиме. Предпринимаются многочисленные меры, направленные на нормализацию финансового, экономического и социального положения в стране; сейчас вот принята антикризисная программа. Однако ситуация продолжает ухудшаться. И здесь возникает вопрос: является ли это неизбежным следствием самого кризиса, который пока «не нащупал дна», или свидетельством недостаточной эффективности принимаемых решений? Чтобы ответить на него, полезно отвлечься на время от сиюминутных проблем и сконцентрировать внимание на формировании целостного, системного представления о происходящих процессах.

Этап первый: бегство капитала

Общепризнанно, что спусковым крючком мирового кризиса стало обрушение финансовых рынков в США. Грандиозные просчеты в оценке рисков инвестиций в сложные финансовые инструменты (так называемые «деривативы»), уходящие корнями в американскую ипотеку, пробили зияющие бреши в балансах крупнейших финансовых структур запада. Для «затыкания» этих брешей они начали избавляться от части своих активов, прежде всего от акций компаний «стран с развивающимися рынками» (к ним относят и Китай и Россию).

Бегство капитала имело два прямых последствия для российской экономики: обвал котировок фондового рынка и значительное возрастание спроса на валюту, чреватое резким обесценением рубля. Ситуация резко осложнялась тем, что оба эти процесса сделали критическим положение с внешней задолженностью частного сектора. Дело в том, что акции российских компаний зачастую использовались в качестве залога при привлечении кредитов, а в случае их обесценения могли возникнуть требования компенсировать кредиторам потерю стоимости залога.

Центральный банк начал замедлять скорость падения курса рубля, выбрасывая на рынок валюту из резервов. Отсюда - плавная девальвация рубля. Но скупка рублей Центральным банком уменьшала их количество в обращении и обостряла кризис ликвидности в банках. Резко ужесточились условия кредитования реального сектора экономики. Более того, с учетом упомянутой проблемы внешнего долга банковская система оказалась под угрозой краха.

В банковский сектор начали закачиваться громадные денежные ресурсы. Это спасло банковскую систему. Но деньги не пошли в реальный сектор: укоренившиеся ожидания постоянного обесценения рубля выталкивали рубли на валютный рынок и далее - за границу. Вот почему несмотря на огромные денежные вливания денежная масса, начиная с осени,  не увеличилась, а уменьшилась. Это можно назвать «эффектом лошади Мюнхгаузена»: сколько ни вбрасывай в российскую экономику рублей, их количество не возрастает.

Пытаясь противодействовать бегству из рубля в валюту, власти пошли на проведение политики высоких процентных ставок. Прямой цели эта мера достигла лишь в очень незначительной степени и с большой задержкой, но «зато» поставила почти что непреодолимый барьер на пути перетока средств в производственный сектор.

Этап второй: падение внешнего спроса

Тем временем финансовый кризис на Западе перешел в экономический. В результате резко упали цены на поставляемые на экспорт российские товары - черные и цветные металлы, нефть и др. Если в третьем квартале 2008 г. наш экспорт составлял около 137 млрд. долл., то в четвертом - лишь немногим более 98 млрд. долл. Наши экспортеры стали отказываться от ранее планировавшихся инвестиционных программ, сокращать заказы смежникам. Это быстро вызвало глубокий спад производства в стране.

Правительство не оставило без внимания реальный сектор. Но оно, не отрицая важности принятия мер по стимулированию совокупного спроса (об этом говорится и в антикризисной программе), основной упор делает на точечную поддержку системообразующих предприятий. Но такое «ручное управление» далеко не всегда оказывается эффективным. Представьте, что вы даете деньги очень важному предприятию, находящемуся в серединке воспроизводственной цепи. Оно приобретает на них необходимые средства производства, производит продукцию. А дальше выясняется, что спроса на нее нет. Вот и глава Минфина А.Л.Кудрин на днях заявил, что нас ждет вторая волна банковского кризиса. Почему? Оказывается, банки все же не все деньги вывезли за границу (выходит, что - к сожалению), а часть их предоставили предприятиям в виде кредитов. А теперь им эти кредиты не вернут назад, потому что спроса на продукцию этих предприятий нет.

Цена антикризисных мер

Не очень принято говорить об издержках тех антикризисных мер, которые принимаются у нас. А ведь мы всего за шесть месяцев потратили треть валютных резервов. Значительная часть этой суммы ушла на регулирование курса, так называемую мягкую девальвацию рубля, а значит, в обмен на нее государство никаких активов не получило. Сегодня эти 210 млрд. долл. представляют собой стоимость примерно 800 млн. тонн нефти. Чтобы добыть такое ее количество нашей стране требуется более 1,5 лет. Вот те ресурсы, которые мы выбросили в топку кризиса всего за полгода! 

Но, может быть, других возможностей борьбы с кризисом нет, либо они еще дороже?

Валютные ограничения

По непонятным для меня причинам правительство категорически отказывается даже от обсуждения вопроса о введении ограничений по движению капитала в страну и из страны. Между тем, очевидно, что ограничения на вывоз капитала, возврат к практике стопроцентной продажи валютной выручки экспортерами,  фиксация  размеров открытой валютной позиции для банков, как это сделал в 1998г. тогдашний глава ЦБ В.В.Геращенко, давно уже стабилизировали бы ситуацию в денежно-кредитной сфере, причем с минимальным расходованием валютных резервов. В этом случае не было бы необходимости и в проведении политики высоких процентных ставок. Никак не коснулись бы эти меры населения, которое сохранило бы возможность свободной купли-продажи валюты. Не были бы затронуты интересы иностранных компаний, осуществляющих прямые инвестиции в России. Пострадали бы главным образом лишь участники спекулятивных операций с капиталом.

Стимулирование внутреннего спроса

Исключать возможность принятия точечных мер, конечно, нельзя, но ставку следует делать на запуск волн спроса по всей воспроизводственной цепочке. Их организатором должно стать, конечно, государство.

Давайте рассуждать так. Падение внешнего спроса в четвертом квартале прошлого года составило - это видно из приведенных выше данных о снижении экспорта - чуть меньше сорока миллиардов долларов. Могло ли государство компенсировать это падение? Да могло, если бы снизило изъятия средств из отраслей-экспортеров, сохранив последним возможность полной реализации их производственных и инвестиционных программ, а пробоину в бюджете финансировало бы за счет имеющихся у него валютных средств. В идеале экономика бы просто «не заметила» упавшего внешнего спроса. Не было бы спада производства, не нарастали бы неплатежи, налоги бы поступали в бюджет, не было бы необходимости расходовать огромные деньги на пособия по безработице. Заметьте, израсходованных на коррекцию курса рубля двух сотен миллиардов долларов хватило бы, при прочих равных условиях, на 5 кварталов, то есть до конца нынешнего года.

Конечно, это лишь общая схема. Верно, что буквальная ее реализация способствовала бы закреплению сложившейся структуры экономики. Но это - полезная схема, потому что она показывает, как следует действовать, чтобы не вызвать крупных сбоев в воспроизводственном процессе. Она вполне допускает внесение коррективов, нацеленных на интенсификацию инновационного процесса в экономике - задачу, которую правительство сегодня справедливо считает приоритетной.

Вернуться